Мы с тобой одной крови
Утро.
Так получилось, что мы малость отстаем от программы по культуре речи, а единственный выходной у Антона Олеговича сегодня. Поэтому мы сегодня учились.
Я безумно боялась проспать, у меня вообще все плохо с подъемами, я себе завела несколько будильников и помолилась всем богам, чего с роду не делала. Потому что проще вздернуться, чем отработать у Антона Олеговича пары за одну неделю, которая зачетная, а я не настолько мазохист. По иронии судьбы уснула я ближе к трем-четырем утра, и всерьез задумывалась, стоит ли ложиться вообще, не проще ли не спать. Я таки уснула с грехом-пополам, снилась мне такая дивная хрень, такая дивная. И в семь часов вскочила.
А до этого я как бэ читала комикс, Ходячие мертвецы. Господи, прости, комикс! Осознайте всю глубину моего падения, это же книжка с картинками, а я вроде как духовно богатая дева, книжки с картинками для тупых, все дела.
На самом деле не так уж и для тупых.
Вот, значит. Я счастливо обогнала сериал, дочитала до того момента, когда появилась группа ебанатиков, которые мертвецам ожившим начали поклоняться. Ну, это же всемирная катастрофа. Должны была найтись группа таких вот психов. Весь прикол в том, что они под мертвяков маскируются, и себя называют Шепчущимися. То есть, для условно нормального выжившего, встретить такого вот "мертвяка" равносильно шоку.
И как-то я зачиталась, подумала, а чего это они так пугаются? Потом пораскинула мазгами, чуток испугалась сама.
Да, суть-то.
Значит, проснулась я с утра пораньше в воскресенье, мать вашу, в воскресенье! Мозг спит, тельце умывается в ванной, я чищу зубы. Спящий мозг подкидывает гениальную идею: "вот допустим, ДОПУСТИМ, сейчас начался зомби-апокалипсис, что ты будешь делать?". По иронии судьбы как раз в этот момент к ванной подходит папа, шаркая ногами по обыкновению. Я попыталась завопить, и от страшной смерти от рук разбуженной в единственный выходной мамы, меня спасла зубная щетка во рту.
Папа посмотрел на мое перекошенное от страха лицо, на белую пену, стекающую изо рта, вопреки ожиданиям, смеяться не стал, обнял меня, сказал, что все хорошо, предложил подвести до колледжа. Но я как-то дергать его не стала.
Зато хоть проснулась.
Так получилось, что мы малость отстаем от программы по культуре речи, а единственный выходной у Антона Олеговича сегодня. Поэтому мы сегодня учились.
Я безумно боялась проспать, у меня вообще все плохо с подъемами, я себе завела несколько будильников и помолилась всем богам, чего с роду не делала. Потому что проще вздернуться, чем отработать у Антона Олеговича пары за одну неделю, которая зачетная, а я не настолько мазохист. По иронии судьбы уснула я ближе к трем-четырем утра, и всерьез задумывалась, стоит ли ложиться вообще, не проще ли не спать. Я таки уснула с грехом-пополам, снилась мне такая дивная хрень, такая дивная. И в семь часов вскочила.
А до этого я как бэ читала комикс, Ходячие мертвецы. Господи, прости, комикс! Осознайте всю глубину моего падения, это же книжка с картинками, а я вроде как духовно богатая дева, книжки с картинками для тупых, все дела.
На самом деле не так уж и для тупых.
Вот, значит. Я счастливо обогнала сериал, дочитала до того момента, когда появилась группа ебанатиков, которые мертвецам ожившим начали поклоняться. Ну, это же всемирная катастрофа. Должны была найтись группа таких вот психов. Весь прикол в том, что они под мертвяков маскируются, и себя называют Шепчущимися. То есть, для условно нормального выжившего, встретить такого вот "мертвяка" равносильно шоку.
И как-то я зачиталась, подумала, а чего это они так пугаются? Потом пораскинула мазгами, чуток испугалась сама.
Да, суть-то.
Значит, проснулась я с утра пораньше в воскресенье, мать вашу, в воскресенье! Мозг спит, тельце умывается в ванной, я чищу зубы. Спящий мозг подкидывает гениальную идею: "вот допустим, ДОПУСТИМ, сейчас начался зомби-апокалипсис, что ты будешь делать?". По иронии судьбы как раз в этот момент к ванной подходит папа, шаркая ногами по обыкновению. Я попыталась завопить, и от страшной смерти от рук разбуженной в единственный выходной мамы, меня спасла зубная щетка во рту.
Папа посмотрел на мое перекошенное от страха лицо, на белую пену, стекающую изо рта, вопреки ожиданиям, смеяться не стал, обнял меня, сказал, что все хорошо, предложил подвести до колледжа. Но я как-то дергать его не стала.
Зато хоть проснулась.